Минуты расставания.
Молодые люди стояли у подъезда. Рядом с ними расположил свои золотые щербатые пожитки теплый осенний день. Он нежно обнимал ее за талию и прознал своим невидящим взглядом пространство окутанных разноцветными свитерами деревьев. Она прижималась к его груди и тихо плакала.
Каждый хоть раз в жизни испытал эту боль. Боль разочарования и утраты; боль обиды и унижения; боль разбитых надежд и Б-г знает, чего еще. Когда человек стал для тебя звуком автомобиля, мчащегося по шоссе жизни, в то время, когда ты блуждаешь в лесу своих проблем. В момент сориентировавшись, ты срываешься с места и бежишь, сломя голову, на звук, забыв про усталость. И что же ты видишь? Это никакое не шоссе жизни, а маленькая тропка, по которой только шумно пробежал очередной олень.
Впрочем, мы отвлеклись.
- Можно я буду тебя любить? - спрашивает она, глядя на него влюбленными глазами, мокрыми от слез.
- Этого я запретить не могу, - тихо отвечает он.
- А мы будем продолжать общаться?
- Да, какое-то время.
- А что потом?
- А потом? ...
Он хватает ее за плечи, и широкая улыбка гордости расплывается по его лицу, а в глазах загорается пламя надежды.
- Потом наступит светлое будущее капитализма.
Он игриво целует ее в нос, разворачивается и убегает вприпрыжку. Но через несколько шагов замирает на несколько мгновений. И неожиданно расправив руки в стороны, уплывает в вальсе, напевая Марсельезу красивым стройным тенором.
Она недоумевая смотрит на его танец и все плачет от боли и улыбается от удивления, а улица медленным невидимым потоком уносит его вдаль. Звучит последняя нота, которая тянется долго и ровно, отражаясь от стоящих вокруг серых домов. И все стихает.
Он засовывает руки в карманы своей видавшей виды куртки, сгорбливается и продолжает идти дальше, как ни в чем не бывало, удаляясь за гаражи.
Через несколько мгновений слышится выстрел, и гулкое эхо пугает пару зазевавшихся ворон с соседних деревьев.